Алексей Игонин: «Лукаш Гартиг – классный парень, боец, но для меня остаётся загадкой, что он делал в футболе»

Бывший капитан «Зенита» Алексей Игонин вспомнил эпоху 90-х годов в истории петербургского клуба, а также назвал причины, которые позволили команде успешно выступать в начале «нулевых».

- Алексей, какие у вас воспоминания о «Зените» 90-х? На 96-й год пришёлся Ваш дебют за команду, но времена были не самые простые.

- В плане футбола это было романтичное время. Мы все хотели играть и мечтали завоёвывать трофеи. О деньгах говорилось только в том контексте, что мы сейчас закладываем фундамент. Валерий Леонтьевич Мутко это обговаривал, всех игроков это устраивало. В отношении денег никаких разногласий не было – все фокусировались на футболе.

- В 90-е были разные ситуации. Порой зарплату чуть ли не ботинками отдавали. Вы, как молодой футболист, спокойно воспринимали такие моменты?

- Я попал в более спокойное время. Конечно, возраст очень важен. Понятно, что отношение к деньгам было иное, потребности другие. Сейчас можно только представить, с чем сталкивались те, кто приезжал из-за рубежа. У них уже был более серьёзный возраст, они приезжали, чтобы зарабатывать деньги. Нам это было не очень понятно. Юрий Вернидуб периодически говорил об этом, настраивал команду. Объяснял, что такое профессиональный футбол. Прямых призывов, что мы должны зарабатывать деньги, не было, но серьёзности он добавлял.

- Тогда ведь не только с деньгами были проблемы, но и с полями, инфраструктурой. Сейчас, наверное, слышать жалобы современных футболистов немного странно? Не хочется им сказать, что настоящих футбольных проблем они не видели?

- Это не совсем футбольные, а околофутбольные проблемы. Были времена, когда мы два дня жили на базе и нам это казалось сущим кошмаром. Энергии полно, времени тоже, но чем себя занять – не знаешь. Помню очереди из 7-8 футболистов, чтобы поговорить по телефону. Порой полтора-два часа ты сидел в этой очереди, чтобы позвонить. Общение-то было необходимо. Такие вещи я вспоминаю, но их не стоит связывать с футболом. Вообще жизнь была сложнее, поэтому с теми проблемами, с которыми сталкиваются футболисты сейчас, возможно, лет через 15-20 покажутся смешными.

- Тренером тогда был Павел Садырин, какие воспоминания остались о нём? Можете назвать три главных качества этого специалиста?

- У него прекрасное чутьё, потому что тренировочный процесс был достаточно простым. Он чувствовал, кого нужно поставить на матч, как общаться с игроками. Он психолог с большой буквы. Во многом благодаря этому он добивался больших результатов. Вспыльчивый иногда, эмоциональный. Можно ещё вспомнить Юрия Андреевича Морозова. Их, конечно, не сравнить, но меня, на тот момент молодого футболиста, его резкие высказывания порой выбивали из колеи.

- В 1999 «Зенит» выиграл Кубок России, хотя за несколько лет до этого команда вполне могла закрыться. Вы тогда были основным игроком команды, отыграли финальный матч. Какие тогда настроения были в команде? Верили, что можете выиграть трофей? 

- Было бы интересно сравнить мнение нескольких футболистов тех времён. Особенно тех, кто в тот момент был в достаточном возрасте, возможно, для них это был единственный трофей. Мне, как молодому футболисту, казалось, что всё только начинается и дела сразу после этого пойдут в гору. Отношение было совершенно разным. Наверно, мы не были фаворитами, но всегда же говорилось, что мы строим команду европейского уровня, которая будет выигрывать трофеи. И мне казалось, что всё нормально, всё идёт согласно плану и дальше будет только лучше.

- На момент финального матча вам было 23 года. Сейчас защитника в таком возрасте называют молодым, подающим надежды, как к Вам относились тогда?

- К тому моменту я уже сыграл достаточно много матчей, за плечами был авторитет и уважение тренеров, поэтому я чувствовал себя вполне уверенно. Другое дело, что у меня одна из первых серьёзных травм была примерно в то время. Это больше беспокоило, чем психологическое напряжение.

- Как опишите начало «нулевых»? Финал кубка Интертото, бронза в 2001 году. Это вселило уверенность? Появилось ощущение, что «Зенит» занимает лидирующие позиции в России?

- На тот момент вопросы инфраструктуры стали решаться. Да и результаты стали лучше. Вспоминаю смешные истории, когда мы из окна своего автобуса смотрели на автобус «Спартака» или «Локомотива» и подтрунивали над Виталием Леонтьевичем, мол, у нас тоже такой появится! Говорить, что мы прямо ощущали себя лидерами первенства – нельзя. Тем более, у нас сложился молодой состав. Мы ощущали себя хорошей, сплочённой, азартной командой, у которой всё получается. Самое главное – полное доверие от тренера. Можно было ни о чём не думать, а просто делать то, что говорит главный тренер. Мы это делали, поэтому получался результат.

- Хотелось поговорить о Геннадии Поповиче, любимце наших болельщиков, его, к сожалению, больше с нами нет. Каким Вы его запомнили?

- Безусловно, с ним у меня связаны только тёплые воспоминания. Его любили и болельщики и одноклубники. Я вообще не помню конфликтов или недопониманий в коллективе. Обо всех игроках у меня остались только приятные воспоминания.  Тёплые отношения были между всеми. Не знаю, это селекция была идеально выстроенной или просто повезло. У ребят складывалось огромное количество общих интересов. С большой теплотой вспоминаю сборы команды. Мы тогда деньги собирали, чтобы в ресторане посидеть и делали это по собственному желанию, естественно. Не как сейчас – в рамках тимбилдинга. Часто бывало, что после трудных матчей один из ветеранов предлагал собраться, посидеть, обсудить, что у нас хорошо, а что плохо. И никто не отказывался.

- Можете вспомнить самого необычного футболиста, с которым довелось сыграть за «Зенит»?

- Лукаш Гартиг – классный парень, боец. Своим отношением в коллективе и к своему делу, заслужил всеобщее уважение. Могу высказаться о нём только позитивно. Он легионер, тренер знал, зачем он нужен, но по нашим меркам казалось, что игрок далёк от футбола. Каким образом он оказался в футболе? Что он там делает? Для меня это оставалось загадкой.